Без заголовка
- 26 декабря 2011, 2:23
- chaval.livejournal.com
А сегодня репетировал с оркестром композицию для концерта во вторник в Оперном.
Представьте себя на моем месте. Вы учитесь играть сами, считаете поначалу игру популярных музыкантов чем-то заоблачным. Стараетесь долго, и доходите до их уровня техники. Потом узнаете, что есть музыканты еще более крутые, пусть не настолько известные. Начинаете добиваться того, чтобы приблизиться к их уровню. И в этом продвигаетесь. Также пытаетесь сочинять и делать аранжировки, и видите, что это работа, которая требует всего, что вы знаете и умеете, уже знаете много, а еще сколько нужно узнать.
И, конечно же, сочинять для оркестра — это круто. Делать оркестровые обработки — тоже круто. Играть в оркестре — значит быть причастным к немыслимой крутизне.
Опыта игры с оркестром у меня никогда не было, и сегодня я пошел на репетицию с оркестром в первый раз. Я толком не знал, как дирижер задает первую долю, потому что я не изучал дирижирования. Признать себя в чем-то «чайником» мне было не в лом — надо называть вещи своими именами. Играть фламенко я могу, учить с нот могу, играть с листа, пусть даже простую оркестровую партию, — не могу. Потому я не брал с собой партитуру, а выучил партию. Я задействован только в одной оркестровой вещи, выучить музыку там несложно — только аккорды в нужных местах.
Репетиция проходила в вoинскoй чacти. Симфонический оркестр, похоже, при них. Дирижировал известный украинский деятель искусств Герман Макаренко.
Самой большой загадкой для меня было вступить правильно. Я подошел к дирижеру и задал несколько вопросов. Он совершенно без каких-то задвигов лаконично ответил мне на них. Однако вопрос правильного вступления все равно был не решен. Он опускает руку вниз, это первая доля, а играть оркестр еще не начинает. Почему?
Потом начал понимать. Этот оркестр в ритме настолько сильно плавает, что дирижер просто не берется упрекать их в непопадании в первую долю. Духовые в одной части зала, струнные — в другой, и расхождение их было очень велико. То, что творил их перкуссионист, барабанными палочками щелкавший ритмический рисунок испанского образца, сильно расходившись с оркестром, не налазило на голову.
Но одно из самых сильных впечатлений этого года — это лица оркестрантов.
В общем, если вывести «среднее физиогномическое» и добавить к описанию чуть-чуть эмоциональности, то это что-то среднее между трупом, алкоголиком и куклой, у которой депрессивный образ. Обреченность, забацанность профессии, депрессивность, зажатость в тиски — вот что я почувствовал в их компании. Их работа — служение искусству — превратилась в рутину, которая их пожирает. Она откусила от них столько, что многих из них на улице можно испугаться.
Как хорошо, что я не учился на классического исполнителя. Я теперь понимаю, почему классические музыканты стараются уехать отсюда. Чтобы не стать в оркестре такими же. А куда деваться скрипачам, флейтистам, виолончелистам, контрабасистам? Или в джаз, которому в консе не учат, или в попсу, если ты там вообще надо, или в оркестр. В какой возьмут.
Чтобы как-то скрасить рабочие будни, один из оркестрантов на партитуре номер композиции обозначил словами «АДЫНАЦЭТЬ» и «СЭЭЭЭМЪ», накарябанными карандашом возле названия композиции.
Скрасило пребывание наблюдение за спокойным дирижером, который говорил афористичные фразы типа «А Петя есть?» — «Нет его, еще не пришел». — «Ладно, ну его, Петю, главное, чтобы ноты на месте были». Или: «Эй вы там, что мне вас, как школьников рассаживать за разные парты?».
Еще очень поднял настроение испанский баритон Гильермо Контрерас. Человек сам из Андалусии, живет в Уэльве, классический певец международного уровня. Испанская мимика, ужимки, манера общения, очень освежила смур, царивший вокруг. Кроме того, мне с ним было о чем поговорить — он взял гитару и стал показывать разные стили игры фанданго и напевать традиционные мелодии. Оказалось, что он знает Ниньо Мигеля и даже хочет с друзьями организовать ему концерт в Уэльве. Обещал и меня пригласить с ним поиграть. А вдруг
В одной из песен — севильяне — он тоже играет на гитаре. Как оказалось, он прилично разбирается в ритмике своей родной музыки. Человек вел себя непринужденно, если бы в моем кругу общения было больше таких испанцев, то я бы с удовольствием играл фламенко всегда. Он настоял на том, чтобы севильяна, которую мы играем, была больше похожа на севильяну, чем на то, что обычно играют классические музыканты в таких случаях, и был на 100% прав. У меня одного не хватило бы на такое авторитета.
Концерт во вторник. Надеюсь, все сложится успешно. В любом случае впечатлениями поделюсь.
